К 85-летию газеты «Канаш» («За коммунизм»)
Незабываемые годы
Вопрос о переезде из Шумерли, где я трудился в местной газете «Вперед», в Канаш, поближе к пожилым родителям, назревал давно. Но переезд сдерживал жилищный вопрос: никак не мог найти желающих переехать в мою трехкомнатную квартиру из такой же квартиры в Канаше. О трудоустройстве вопрос был решен: в редакции объединенной газеты «За коммунизм» освободилось место литературного сотрудника в отделе сельского хозяйства и заведующему отделом Валериану Прокопьеву приходилось работать за двоих, так как специалистов, владеющих пером, как в городе, так и в районе, не находилось.
Редактор газеты Василий Никитич Никитин и его заместитель по дубляжу Ривин Лев Александрович были «рады иметь в редакции корреспондента с высшим журналистским образованием» (я только год назад окончил Казанский университет), так как в коллективе ни одного сотрудника со специальным образованием не было. Особенно рад был этому Лев Александрович, потому что все материалы и заведующих отделами, и корреспондентов перед отправкой в набор в типографию проходили через его руки. И не все пишущие владели пером основательно, и материалы, испещренные правками Льва Александровича, машинисткам приходилось перепечатывать, что они делали весьма неохотно и с плохо скрываемым раздражением.
Оставив вопрос обмена квартиры «на потом», я приступил к работе. Это было 7 июня 1974 года. Прекрасная солнечная погода, приподнятое настроение. Для меня приятным открытием было то, что каждый отдел в редакции имел свой отдельный кабинет на два человека. А сама редакция располагалась на четвертом этаже администрации города и занимала семь просторных кабинетов.
Написал «Приступил к работе…», но мой выданный бухгалтером блокнот был девственно чист, в нем – ни одной строчки! Надо было срочно ехать в какой-то колхоз делать материал, но района я почти не знал, кроме своего колхоза «Путь Ленина» и соседнего шальтямского совхоза «За коммунизм». Да еще вутабосинского «Гвардейца» …
С Валерианом Прокопьевичем договорились так: завтра с утра прямо из дома (жил у родителей в Новых Бюрженерах) пойду пешком на новошальтямскую ферму и подготовлю материал о свинарках, у них по сводкам были неплохие показатели по получению поросят.
Заведующая фермой Вера Матросова пригласила свинарок на встречу с рейдовой бригадой, которые наперебой стали жаловаться на плохие условия труда: животные содержатся в ужасающих условиях, здание свинофермы кирпичное, и бетонные полы не пропускают навозную жижу, сырое помещение не высыхает ни зимой, ни летом, животные часто болеют. Рейдовая бригада, в состав которой вошли председатель Шальтямского сельсовета А.Игнатьев, член группы народного контроля совхоза Е. Радиков и корреспондент газеты, тщательно изучила создавшуюся на свиноферме обстановку.
На следующий день в 8 утра с разбухшим от записей блокнотом в кармане я уже был в редакции. Но на каком языке изложить материал: на русском или на чувашском? Коллектив новый, не знакомый, не знал, какому языку журналисты отдают предпочтение. В любом случае материал надо было переводить, так как газета выходила на двух языках – с дубляжом. Написал на чувашском, переводчица Нина Семенова перевела мой рейдовый материал на русский. Первый пробный материал. Но чего-то не хватало. И так пробовал переделать его, переписывал несколько раз – нет, не то. Скрепя сердце отнес его Ривину на просмотр. Правок почти не было, кажется, в двух или трех предложениях он добавил несколько слов. «Я бы не сказал, что материал получился сильный, можно было ожидать большего», - сказал он мне, вручая просмотренные страницы. Ну ладно. Как говорится, первый блин комом…
В те годы одним из передовых хозяйств не только в районе, но и в республике, являлся колхоз «Путь Ленина», организованный путем слияния в 1959 году двух самых отстающих колхозов «Коминтерн» и «Соревнование». Возглавил его молодой агроном Василий Николаевич Платонов. Так вот, это хозяйство за первое же десятилетие после слияния, преодолевая трудности, шаг за шагом, занял свою нишу в ряду передовых хозяйств района. А по итогам 1973 сельскохозяйственного года за первенство во Всесоюзном социалистическом соревновании (по полеводству) колхоз был удостоен памятного Красного знамени Минсельхоза СССР и ВЦСПС и премирован автобусом. Я предложил Валерьяну Прокопьевичу подготовить страницу о деятельности этого хозяйства и раскрыть «секреты» этого ошеломляющего успеха.
Беседа с председателем продолжилась больше часа. «А ведь никакого секрета нет, - сказал корреспонденту Василий Николаевич, подытоживая беседу. – Глубокая пахота, семена высокой кондиции, своевременное проведение сева и уборочных работ – вот и все слагаемые нашего успеха. И, конечно, ежедневный, хорошо оплачиваемый труд земледельцев». Я подробно записал в блокнот подробности беседы.
Затем были встречи с бригадиром первой бригады Марией Зиновьевой, будущим Героем Социалистического Труда, заведующим животноводческой фермой второй бригады Александром Демьяновым.
Помня напутствие председателя «Обязательно напишите про доярку Галю Семенову. Так обогнать опытных доярок…», я разыскал худенькую черноглазую девчонку и от души побеседовал с ней. В результате получилась небольшая зарисовка строк в 150, которую я завершил так: «На столе у Гали лежит повесть Клары Ларионовой «Так живет Светлана» («Моя любимая книга», - сказала Галя). Героев этой повести отличают мужество, стойкость и упорство в преодолении трудностей, совсем как нашу Галю. Поэтому я тоже решил свои короткие заметки о передовой доярке назвать «Так живет Галя».
Через два дня перечитанные и переправленные несколько раз материалы отнес Ривину Льву Александровичу. Через полчаса вижу, как он с моими материалами ходит по кабинетам и что-то рассказывает. Слышу через неплотно закрытую дверь: «Характер девушки раскрыт очень оригинально – через душевный нрав героини книги». На очередной планерке, которая проводилась по вторникам, редактор газеты Василий Никитич Никитин отметил страницу «Колхоз «Путь Ленина» берет рубежи пятилетки» как лучшую.
Мы в те годы никогда в кабинете не засиживались, так как газета выходила четыре раза в неделю и повседневно требовала свежих материалов. И молодость бурлила в нас, хотелось ездить, писать, и писать лучше всех. Работа отдела была организована так: сегодня я выезжаю в колхоз, а Валериан Прокопьевич остается в отделе и готовит материал к печати. Завтра он выезжает в район, а я пишу сегодняшний материал. Выезжать в район проблемы не было, в гараже редакции «под парами» наготове стояли две автомашины: «Москвич-408» и «ГАЗ-69».
Водителем в те годы работал Петя Софронов, долговязый и громогласный мужчина, он с охотой выезжал с нами в любое хозяйство. Но была у него скверная привычка: без всякой застенчивости выклянчивать у председателя или главного инженера запасные части для своего личного автомобиля. В девяностые годы прошлого века у Петра случилась страшная семейная трагедия. Канаш взбудоражило известие об убийстве трех горожан в Самарской области, повезших машину картофеля для продажи в одну из южных областей России. Одним из убитых был единственный сын Петра Софронова.
Валериан Прокопьев был неистощим на разного рода новшества: с его подачи мы ввели рубрики «Перекличка доярок» и «Проверяем выполнение соцобязательств». В первом случае поступали так: по сводкам управления сельского хозяйства находили двух передовых доярок из разных хозяйств и писали вместо них статьи-обращения друг к другу: дескать, Катя, я тебя вызываю на соревнование и обязуюсь к концу года довести надои до стольких-то литров. А «Катя принимала» вызов и «брала на себя» еще более высокие обязательства. Не знаю, читали доярки «свои» статьи или нет, но они на наших планерках всегда получали высокую оценку.
Но к проверкам соцобязательств и подготовкам ферм к работе в зимних условиях мы относились крайне серьезно и щепетильно. Постоянно организовывали рейды по животноводческим фермам, к проверке привлекали членов местных групп народного контроля, а то и членов районного комитета, депутатов сельских Советов. И нередко критические материалы газеты становились объектом обсуждения на заседаниях бюро райкома КПСС, где им давалась достойная оценка.
В промышленном отделе тоже работали двое: заведующий отделом Владимир Васильев и корреспондент Алексей Фадеев. Они готовили добротные рейдовые материалы со строек города, с промышленных предприятий. Чаще всего статьи были критические, объективно освещали суть проблемы. Кроме того, Алексей Васильевич свои материалы сопровождал хорошими, профессионально сделанными фотографиями.
До прихода в редакцию Владимир Васильевич трудился на ТЭЦ вагоноремонтного завода и был активным рабкором, писал неплохие статьи о заводчанах. Был даже участником съезда рабкоров, состоявшегося в Москве, о чем он часто любил вспоминать, особенно за праздничным столом.
Владимира Васильевича давно нет среди нас. После выхода на пенсию журналистику он сменил на другую работу.
В отделе партийной жизни трудились два фронтовика: заместитель редактора Кузнецов Алексей Викторович, педагог по образованию, уроженец деревни Малые Бикшихи, и корреспондент Жадецкий Иосиф Иосифович, белорус по национальности, и получал он оклад заведующего отделом писем. По воспоминаниям бывшего редактора газеты «За коммунизм» Михаила Ефимова, Иосиф Жадецкий в свое время работал инструктором горкома КПСС, оттуда его и рекомендовали на работу в редакцию. А Алексей Викторович уже в пятидесятые годы прошлого века несколько лет редактировал Шемуршинскую районную газету. Надо заметить, что Иосиф Иосифович еще в те брежневские годы весьма умело пользовался статусом участника Великой Отечественной войны: в лечебное учреждение его принимали без очереди и предоставляли отдельную палату.
Надо признать, высоким стилем статьи ветеранов не отличались, сказывалось отсутствие специального образования, но они вполне соответствовали духу и требованиям того времени. Чаще всего их материалы начинались примерно так: «С большим воодушевлением воспринял коллектив механического цеха №1 ВРЗ обращение партии к избирателям…» или «Успехами в труде готовится встретить День выборов в Верховный Совет СССР коллектив опытно-экспериментального авторемонтного завода…»
У Иосифа Иосифовича было, как бы помягче сказать, предвзятое, что ли, отношение к более молодым сотрудникам. Считавший себя корифеем в журналистике, он очень болезненно воспринимал более талантливые, острые материалы молодых журналистов, имеющих профессиональное образование. Чего нельзя было сказать об Алексее Кузнецове. Себя он держал наравне со всеми, не «выпячивал» свою должность и заслуги, любил шутить, давал дельные советы, никогда не отказывал в любой просьбе.
Ответственным секретарем (должность эта среди газетчиков имеет неофициальное название «начальник штаба») трудился Василий Яковлев, писавший под псевдонимом «Василий Веселов», человек небольшого роста, имевший весьма скверный характер. Часто из-за плохой сельской телефонной связи не было возможности по утрам связаться с диспетчерами колхозов и совхозов и взять у них сведения о ходе полевых работ. Василий Яковлевич тут же бежал в редактору с жалобой: «Василий Никитич, сельхозотдел до сих пор не дает информации на первую…» Редактор никогда не шел поводу у ответственного секретаря и не выговаривал корреспондентам за вынужденную задержку в подготовке материалов.
Василий Веселов в минуты благодушия с охотой рассказывал в курилке в мужском туалете веселые истории, случившиеся когда-то с известными в районе людьми. Говорили, что он весьма недурно писал стихи на чувашском языке, но, к своему стыду, не прочитал ни одного его стихотворения.
Василий Яковлевич имел солидный стаж работы газетчика: с 1937 по 1940 годы редактировал Янтиковскую райгазету «Большевикла колхозшён», а в 1956 – 1959 годах – Канашскую районную газету «За коммунизм». Что ещё поразительно, Василий Яковлевич по праздникам надевал пиджак с орденом Трудового Красного Знамени(!). Как известно, при советской власти разнарядки спускались «сверху» обычно на награждение полеводов, животноводов и механизаторов, а как газетчик «затесался» в список?
Василий Никитич Никитин принял должность редактора после ухода своего предшественника Сергея Михайловича Михайлова, уроженца деревни Новые Шальтямы, в Чувашский обком КПСС. Злободневными материалами Василий Никитич читателей не баловал. Честно говоря, я даже не помню ни одного материала, подписанного фамилией «В.НИКИТИН». Он ходил на совещания, заседания, собрания, т.е. на все городские и районные мероприятия, сидел в президиуме как почетный гость. Но нам и не надо было, чтобы он писал статьи, главное, он нам не мешал, не придирался, не выговаривал по мелочам, это мы в нем ценили. Коллектив работал как хорошо отлаженный и смазанный механизм, и вмешательства редактора абсолютно не требовалось.
Василий Никитич имел добродушный характер, никогда ни на кого не держал зла, не был мстительным, прощал наши мелкие слабости. Как этих простых, но ценных человеческих качеств порой не хватает некоторым нынешним руководителям!
Уже после моего возвращения в Шумерлю (квартиру так и не смог обменять на Канаш) я узнал, что Василия Никитича сняли с работы из-за сына, совершившего уголовно наказуемое преступление. Мне было от души жаль его. После редакции он пошел по торговой части, возглавив филиал Росбакалеи. Кажется, только здесь он нашел себя в профессии.
Лев Александрович Ривин, заместитель редактора по дубляжу. Еврей по национальности. Он был очень педантичным человеком. Минута в минуту приходил на работу, ровно в пять, и ни на минуту раньше или позже, выходил из кабинета. Некоторые корреспонденты проявляли некоторое недовольство, что он, якобы, необоснованно сильно правит материалы. Я с этим не мог согласиться. Правя наши корявые статьи, он всегда старался в любом жанровом материале сохранить стиль автора, его манеру писать, раскрывать образ героя статьи или очерка.
Кроме правки авторских материалов, Лев Александрович ежедневно принимал по радио материалы ТАСС, сам писал «читабельные» материалы о знатных людях города Канаша.
Когда в девяностых годах в стране начался раздрай, и семья его настроилась уехать в Израиль на историческую родину, он не смог оставить Канаш, где прожил бОльшую часть жизни, и выразил протест ценой своей жизни и навсегда остался на канашском погосте. После смерти Льва Александровича до самого выхода на пенсию я проработал в должности, которую ранее занимал Лев Ривин.
Вот как откликнулся на смерть «вечного зама», нашего незабвенного Льва Ривина Рашат Садрутдинов, когда-то тоже работавший в нашей редакции. Этого талантливого журналиста и поэта, к величайшему сожалению, давно нет среди нас.
Памяти Л.А.Ривина,
зам. редактора газеты «За коммунизм»
Не шумите, гордые берёзы,
Захлебнетесь в крике, воронье!
По щекам – непрошеные слёзы,
Да в полях – тоскливое жнивье.
Ты ушел на переломе лета,
В страшный миг никто не удержал.
Петитом черным сгорбилась газета,
Корректор над колонками рыдал.
Не виню тебя, не осуждаю,
Полевых цветов тебе нарву.
Но понять хочу – не понимаю,
Объяснить пытаюсь – не могу.
Эта боль с годами не растает,
Вечный зам, бессребреник еврей…
Как теперь тебя мне не хватает,
Чистоты и доброты твоей.
А в «районке» - молодые лица,
В кабинетах нас не узнают.
Но четыре скромные страницы
Здесь к утру, как раньше, наберут.
Спи спокойно, ангел мой хранитель,
Под густыми кронами берёз.
Я твой ученик, ты – мой учитель,
Вот опять стихи тебе принес.
В январе 1976 года, так и не сумев обменять шумерлинскую квартиру на Канаш, я вернулся в город Шумерлю и стал трудиться в газете «Вперед». В редакцию газеты «За коммунизм» я вернулся лишь в 1985 году, туда меня пригласил Валериан Прокопьев, только что принявший должность редактора, и предложил работу заместителя ответственного секретаря.
Моим рабочим местом стали два кабинета на втором этаже Канашской типографии, в которых размещались корректоры русского и чувашского изданий. В советские времена на газетную корректуру обращали очень серьезное внимание. Корректорам на планерках выговаривали даже за неправильный перенос слов и «висячие» строки. И корректорам нужно было в совершенстве знать все тонкости языка. У обоих корректоров были еще и подчитчики.
Газета делалась так: ответственный секретарь приносил материалы номера в типографии и сдавал их линотиписткам для набора. Строки из расплавленного свинца набирались на линотипе, поэтому в цехе постоянно ощущался запах расплавленного металла. Из готовых строк метранпаж (верстальщик) сверстывал газетную полосу и делал оттиск для корректора. Корректор (в 70-десятых годах корректорами были Люся Трофимова и Лида Шиклова, затем их заменили Мира Григорьева и Зоя Игнатьева) вслух читал газетную полосу, а подчитчик следил за чтением по оригиналу материала, подсказывая корректору пропущенные линотипистом слова или даже знаки препинания. После исправления ошибок за дело принимался зам ответственного секретаря: нужно было не только находить пропущенные корректором ошибки, но и проверять по словарям даты и названия разных знаменательных событий.
В конце 80-х годов в типографии для набора русской газеты на строкоотливную машину поставили недавнюю выпускницу профессионального училища Люсю из Моргаушского района. Девушка умудрялась на одной газетной полосе делать 100 и более ошибок! Корректор Зоя Игнатьева вихрем мчалась на первый этаж и кидала исправленную страницу с ошибками Люсе на линотип и молча уходила в свой кабинет. Через полчаса Люся приносила Зое исправленную полосу на вычитку. Зоя хваталась за голову чуть ли не в истерике: 150 ошибок! Затем, не выдержав, сама спускалась к линотипу и следила за каждой отливаемой строкой. Порой работу заканчивали в два или три часа ночи. Зоя уходила домой в барак в ночную темень, а мне, проживавшему в деревне, приходилось ночи коротать на диване в рабочем кабинете.
Заведующим сельскохозяйственным отделом в те годы трудился Михаил Васильев из села Малые Кибечи, когда-то возглавлявший колхоз в родном селе. У него в кабинете для выезда в село всегда наготове стояла пара резиновых сапог. В одном из них постоянно находила приют бутылка водки, половину которой Михаил Васильевич опорожнял перед началом рабочего дня для «творческого вдохновения», а вторую половину – на посошок, в конце рабочего дня перед уходом на ж.д. вокзал на пригородный поезд. Надо заметить, что припрятанный в сапоге «пузырь» не мешал журналисту в работе, можно сказать, он даже служил ему своеобразным стимулятором в творческой работе. Стихи и басни Михаила Васильевича на чувашском языке регулярно печатались в республиканских литературных и сатирическом журналах.
Николай Николаевич Николаев, родной брат писателя и журналиста Александра Аслута, уроженец дер. Яшкильдино, агроном по образованию, всего себя посвятил журналистике. Долгие годы он, будучи собственным корреспондентом газеты «Коммунизм ялав.», освещал жизнь районов Канашского куста. У корреспондентского пункта своего автотранспорта не было, и корреспонденту по районам приходилось мотаться на рейсовых автобусах. В 80-х годах он оставил работу собкора и перешел на более спокойную работу – в Канашский районный комитет народного контроля. Журналист без единой строчки в газете – это как соловей в клетке. Когда в редакции газеты «За коммунизм» освободилась вакантная должность корреспондента, Николай Николаевич охотно принял приглашение редактора.
Пером он владел виртуозно. Ему не было разницы: на русском языке писать или на чувашском. Ему из типографии звонит корректор: «Николай Николаевич, на третью страницу не хватает 30 строк!» Тот в ответ: «Через 10 минут позвоню и продиктую». И действительно, через некоторое время в корректорской раздается телефонный звонок. Он мог написать статью на любую тему: на промышленную, экономическую или на какую другую - сказывался опыт долгой работы в республиканской печати.
Николай Николаевич был прекрасным рассказчиком и знал бессметное количество историй, касавшихся известных людей не только города и района, но и республики. Молодые журналисты увлекательные рассказы мастера внимали с разинутыми ртами.
Он сгорел моментально. После выхода на пенсию, по каким-то причинам не крещенный в детстве, в Никольской церкви принял православие. Он даже написал об этом важном для него событии в газете небольшое признание под заголовком: «Я – христианин!» Как-то он позвонил мне по рабочему телефону, поинтересовался редакционными новостями. Слышу, у него голос изменился почти неузнаваемо. Я прямо сказал ему об этом. Оказывается, в то время он был смертельно болен. «Слышь, Степаныч, - признался он как-то грустно и обреченно, - чувствую, что мне скоро будет капут». Это его слова, я ничего не изменил. Похоронили его на погосте дер. Хучель, где он проживал с семьей.
Несколько слов о корреспонденте Иване Алексеевиче Алексееве, уроженце дер. Яманово. Высоким стилем он не обладал, его статьи основательно приходилось править заведующему отделом Александру Савельеву или мне. Но у Ивана было удивительное чутье и мастерство находить сенсационные материалы – этого у него было не отнять. Его тоже нет в живых, похоронен он на ямановском погосте.
Теперь об Александре Васильевиче Савельеве, о своем лучшем друге, талантливом журналисте, ушедшем из жизни после тяжелейшей болезни 5 декабря 2008 года.
У нас с ним были общие интересы, общие взгляды на жизнь. И связывала нас прежде всего любовь к однажды избранной профессии. В газету мы пришли не случайно, не с улицы. Оба окончили факультет журналистики Казанского государственного университета, и профессию газетчика выбрали осознанно.
В те годы и в центральной прессе, и в печатных органах рангами ниже, а также в электронных средствах массовой информации шла жаркая дискуссия по сохранению водных ресурсов страны, особое значение придавалось сохранению малых рек, подпитывающих великие водные пространства, и по веянию времени мы также включились в эту борьбу. Страстные любители природы, в один из тихих и солнечных сентябрьских дней мы отправились в пеший поход по реке Урюм. Прошли ее, начиная от истока возле деревни Савка Ибресинского района, и заканчивая путешествие в огромном татарском селе Большое Тябердино. Здесь нас, уставших до изнеможения, подобрала редакционная машина, поджидавшая путешественников уже несколько часов...
Впоследствии мы также совершили путешествие по рекам Малый Цивиль и Аниш. Итогом этих трех пеших походов стал цикл очерков о проблемах малых рек нашего района, о бездушном, черством отношении к реке руководителей некоторых колхозов и совхозов, загрязняющих реки горюче-смазочными материалами и отходами животноводческих ферм. Наши материалы стали поводом для серьезного разговора на бюро райкома партии, которым руководил в те годы Егор Васильевич Роштов.
Проблемные статьи и очерки за двумя подписями "А.САВЕЛЬЕВ, В.ЛАПИН" регулярно появлялись на страницах газеты "За коммунизм". Их тепло принимали читатели, они звонили нам, советовали, предлагали новые темы для публикаций.
Как мы писали? Александр Васильевич, сносно владевший компьютером, сидел перед монитором и печатал, а я стоял за его спиной и предлагал свои варианты того или иного предложения. Иногда обоим подолгу приходилось искать даже единственное подходящее к месту СЛОВО, раскрывающее суть события. Статьи отправлялись в набор в типографию выверенные до последней запятой и "вылизанные" до блеска стилистически. Была даже некоторая ревность со стороны своих же коллег-журналистов по поводу нашего успешного тандема, но мы продолжали писать, не обращая внимания на косые взгляды.
Друзей Саша подбирал долго и тщательно. Не каждый из знакомых мог удостаиваться чести быть его ближайшим другом.
Каким был в семье Саша Савельев?
- Он был необыкновенным человеком, - вспоминает Регина Викентьевна Ивуленок, бывший директор Дворца культуры ВРЗ, о своем муже, с которым прожила в счастливом браке более 30 лет, - добрым, честным, трудолюбивым. Умел ценить красоту жизни. Любил все прекрасное. Мы и друг друга называли не иначе, как "моё золотце", "мое солнышко". И за все эти годы ни одного грубого слова! Не каждая женщина может похвалиться таким отношением к себе мужа. Когда я серьезно заболела, он, пристрастившийся к табаку еще в молодые годы, курить бросил в один день. Так и сказал: "Не хочу тебя травить табачным дымом". Какая сила воли была у человека! Я до сих пор не перестаю восхищаться им…
У нас были огромные планы на будущее. Хотели выпустить капитальную книгу о Канаше, его знаменитых людях. Прекрасный садовод и цветовод, Саша несколько лет собирал и копил материалы по садоводству и огородничеству. Но нашим планам не суждено было сбыться. Коварная смерть 5 декабря 2008 года вырвала из наших рядов прекрасного человека и талантливого журналиста... В этот же день почил вечным сном Патриарх Московский и Всея Руси Алексий Второй...
Я рад, что судьба дала мне радость общения с этим прекрасным человеком. Как я жалею, что сегодня нет среди нас талантливого журналиста Александра Васильевича Савельева…
В 2000-м году по волеизлиянию республиканских властей произошло слияние редакции газеты «Канаш» и Канашской типографии, итогом стало создание Канашского издательского дома, директором которого по рекомендации городских властей назначили бывшего директора Канашского элеватора, не имевшего ни полиграфического, ни журналистского образования. Журналисты схватились за головы…
Так как у меня, Ивана Алексеева и переводчицы Нины Семеновой подошел пенсионный возраст, мы ушли на заслуженный отдых. Я при всех выразил свое мнение, что нет смысла далее трудиться под руководством мукомола. Кто-то из своих же сотрудников тут же «стуканул» директору, и я был объявлен «персоной нон грата», мне был запрещен вход в редакцию на долгие семь лет. Но как журналисту жить без работы, без строчек в газете? Думаю, я весьма пригодился в частной газете Игоря Игнатьева «Позиция-Экспресс». И вскоре, в 2003 году, участвуя во Всесоюзном конкурсе по сельской тематике, газета заняла второе место и была награждена компьютером. Через год сотрудники редакции Игорь Игнатьев, Василий Лапин и Святослав Максимов победили в конкурсе Союза журналистов ЧР на лучшие журналистские произведения и стали лауреатами премии им. Семена Эльгера.
Когда в 2007 году расформировали издательский дом, и редакция отделилась от типографии, редактором газеты назначили Александра Владимирова, имевшего опыт работы и корректора, и корреспондента и писавшего на двух языках. Он и попросил меня в сентябре того же года поработать временно корреспондентом вместо ушедшего в декретный отпуск сотрудника.
Наконец-то разрядилась нездоровая обстановка, царившая в редакции целых семь лет. Стало легче дышать, выстраданные нелегким журналистским трудом материалы сразу же шли в номер, а не в корзину, как часто бывало раньше. Посвятивший всего себя газетному делу, новый редактор всем пришелся ко двору. За четыре года совместной работы никто от главного не слышал ни одного грубого слова. Скромный и деликатный до крайности, он не мог позволить себе опуститься до крика и ругани. Хотя, как я полагаю, иногда можно было бы и приструнить кое-кого за злоупотребление его добротой.
У нас были с ним добрые отношения всегда. Схожие по внутреннему миру, особенно подружились мы в последние годы. Он не считал зазорным просить совета у старшего товарища, мы совместно решали, как «подать» материал, как поместить его на газетной полосе, какой выбрать заголовок, чтобы он привлек внимание читателя.
Он писал историю родной деревни Яманово, воспоминания старожилов села и беседы с ними, переработанные в литературную форму, печатались из номера в номер. Он мечтал напечатанные статьи выпустить отдельной книгой, но не успел. Коварная смерть вырвала его из наших рядов в 19 час. 55 мин. 30 сентября 2011 года. Ровно месяц, день в день, не дожил он до своего 50-летия. Его насмерть сбила мчавшаяся на огромной скорости «Газель». Гибель Саши весь коллектив воспринял как большую потерю.
Бразды правления редакцией после Саши приняла его сестра Ирина Андреева, имевшая[В1] некоторый опыт руководства газетой «Канаш ен». После трех лет успешной работы во главе редакции газеты «Канаш» руководство министерства усмотрело в её действиях невидимые глазу изъяны, и Ирине пришлось перейти в заместители главного редактора. Но она об этом, мне кажется, нисколько не жалеет. Наконец-то упал с плеч тяжкий груз ответственности, теперь можно в полную силу отдать себя творчеству.
Как-то по заданию главного редактора надо было поехать в Янгличскую среднюю школу и написать статью о школьном музее: «Это не только самый лучший школьный музей в нашей республике. Знакомиться с его работой приезжают даже работники министерств образования из других областей. Были даже из Иркутска… Статья должна иметь не только познавательное, но и воспитательное значение», - напутствовала меня на доброе дело Ирина Ильинична.
Да, тут действительно было, о чем поведать читателю: со стендов глядели фотопортреты бывших выпускников - докторов и кандидатов наук, руководителей сельхозпредприятий, передовых комбайнеров и трактористов, заслуженных и народных артистов. Всех не перечесть! Тут же - их документы и вещи, переданные музею на вечное хранение. Среди выпускников школы – Герой России, вертолетчик, генерал-лейтенант Николай Гаврилов, много сделавший и делающий для родной школы, для родного села Янгличи. На школьном дворе установлен вертолет, «пригнанный своим ходом» из Йошкар-Олы из авиационной части. Именно на таком летал знаменитый выпускник. Вертолет – это тоже музейный экспонат. Экскурсантам, а это в большинстве учащиеся школ и училищ республики, «прикольно» посмотреть, что же там, в «утробе» летающей машины?
Директор музея на общественных началах, она же учитель химии и биологии, Иванова Калиса Михайловна подробно расскажет вам о каждом экспонате лелеемой ею школьной кунсткамеры…
Статья была написана, опубликована и тепло принята читателями. Она дала повод задуматься многим руководителям школ: что мешает им организовать подобный музей в своем учебном заведении?
Через некоторое время в редакции раздался телефонный звонок. Звонила Калиса Михайловна: «Василий Степанович, хочу познакомить вас с очень интересной семейной парой из деревни Сив-Сирма (с чувашского – Студеный Ручеек- Автор). Это Федоровы – Валерий Михайлович и Валентина Михайловна». К предложению Калисы Михайловны отнесся очень настороженно: что может быть интересного в небольшой деревушке в 30 – 40 домов, где нет даже магазина? И кто они такие, эти Федоровы? Но все же выбрал один свободный день и поехал по указанному адресу.
Деревня в одну улицу встретила меня развевающимся на ветру российским триколором и чувашским национальным флагом, прикрепленными на обветшалой крыше, судя по всему, здания бывшего сельского магазина. Это было так неожиданно, что я вышел из машины и задрал голову вверх, чтобы поглазеть на трепещущиеся государственные символы. Даже не на каждой конторе сельского поселения можно увидеть такое.
- По какому поводу флаги над деревней, сегодня же не праздник? – поинтересовался я у вышедшего из ворот на шум мотора мужчину лет пятидесяти.
- Это чтобы народ знал, что есть такая деревня Сив-Сирма на российской земле! – гордо ответил мужчина.
Моим новым знакомым оказался сам Валерий Федоров, с которым так хотела познакомить меня директор школьного музея. Валерий - бывший литейщик Чебоксарского завода промышленных тракторов. Несколько лет назад он, выйдя на пенсию по вредной сетке, с женой Валентиной Михайловной переехал из столицы республики на малую родину, в дом тестя. Через пару-тройку лет построил каменный дом, провел газ, водопровод. И Валерий, и Валентина оказались очень интересными собеседниками.
Привыкшие к городским удобствам, они не раскисли здесь, в сельской глубинке, где нет ни магазина, ни библиотеки, ни фельдшерского пункта, а нашли себе дело по интересам. И живут они интересной и насыщенной жизнью.
Валерий Михайлович с большим увлечением и скрупулезно пишет историю родной деревни, в которой главное место отведено генерал-лейтенанту Яковлеву Михаилу Яковлевичу, участнику Великой Отечественной войны, бывшему начальнику штаба Группы советских войск в Германии, зам. начальника Главного оперативного управления Генерального штаба, который в настоящее время проживает в Москве. Валерий еще и известный в своих кругах нумизмат, собиратель старинной чувашской одежды, солдатской униформы. Коллекции монет и денежных купюр он охотно демонстрирует на различных выставках и в музеях. Недавно он на несколько дней передал их музею Янгличской средней школы, где они стали достоянием всех посетителей этой местной кунсткамеры.
Супруге Валерия Михайловича Валентине 52 года, она тоже натура увлекающаяся. Хорошая рукодельница, стены дома буквально увешаны вышитыми полотенцами, платками, рисунками зверей и птиц, райских цветов, окаймленных в красивые деревянные рамки… Одно загляденье! Кроме вышивания, Валентина увлекается и куклами: шьет и одевает их в одежду низовых и верховых чувашей, подбирает девичьи, женские и мужские национальные головные уборы разных времен. «Я их даже на Цивильскую ярмарку возила, - с некоторой гордостью рассказывает Валентина Михайловна. – Народу собралось! Расспрашивают, фотографируют, прицениваются…»
Скучать Федоровым, как видите, некогда. Не дают «киснуть» они и немногочисленным односельчанам (в Сив-Сирме постоянно проживают 35 человек), являясь заводилами разных мероприятий. «К Федоровым вся деревня тянется, - рассказывает соседка Федоровых Тамара, - на советские праздники – 1 Мая, 7 ноября, в День Победы 9 Мая они вывешивают советский красный флаг. Это наше прошлое, наша история, мы ведь в Советском Союзе родились, жили. А Российский триколор постоянно полощется над бывшим магазином. И народ собирается к Федоровым как в клуб – поговорить, обменяться местными новостями, по Интернету новости узнавать: что в мире происходит, в стране… И праздники мы проводим вместе, всей деревней за общим столом. Уезжая в город по своим делам на личной машине, Федоровы «принимают заказы» на всю деревню: кому что передать, кому что привезти…»
Какое искреннее, благожелательное отношение четы Федоровых к жителям своей малой родины! Уж точно Студеному Ручейку не грозит опасность исчезновения с карты России – острейшей проблемы современной России. Я от души благодарен Калисе Михайловне, именно она дала мне адрес чудесных людей, знакомство с которыми навсегда останется в моей памяти.
Уже закончена увлекательная беседа, на все вопросы получены ответы, диктофон и фотоаппарат снова заняли свое место в кофре, а уезжать не хочется. Для меня расставание с героями очерков всегда происходит грустно и печально…
Публикация «Флаг над деревней» также вызвала живейший интерес читателей. Мы решили не ограничиться только одним выступлением, а дали серию статей о проблемах малых деревень. Интересная деталь: в деревушке Кашкар-Сирмы (Волчий яр), где для жителей 35 домов также нет ни магазина, ни объектов культуры и медицины, люди сами собрали деньги и воздвигли памятник 11 односельчанам, не вернувшимся со Второй мировой войны. Почти за 70 лет со дня Великой Победы власти так и не смогли отыскать средства на благое дело…
Как-то редакционный корректор Ирина во время чаепития с увлечением рассказывала коллегам, что в их деревне Юманзары проживает интереснейший человек в годах, сменивший недавно и имя, и фамилию. И дом кирпичный двухэтажный он построил с узенькими окошками. На удивление всей деревни. Одним словом, чудак.
Чем не тема для очерка? Есть крылатое выражение «Чудаки украшают мир» … Поехал в Юманзары. Село зажиточное, везде асфальт, дома кирпичные, почти на всех – тарелки спутникового телевидения. Хотя 10 – 12 каналов ловят простые телеантенны с усилителями. Прежде чем пойти по указанному адресу, зашел в сельский магазин, именно здесь накапливаются все деревенские новости. Продавщица оказалась родственницей деревенского чудака: «Он раньше Николаем был, фамилию носил Исаев, вдруг взял да поменял на Альберта Филиппова. Тьфу! Человек же на седьмом десятке… И все неймется ему. И дом сложил себе на посмешище всей деревни…»
Видимо, предупрежденный родственницей из сельского магазина, меня около металлической калитки встретил сам хозяин, крепко сбитый мужчина среднего роста. После взаимных приветствий и любезностей я все же задал интересующий меня вопрос.
- Почему сменил имя и фамилию? Раньше меня в деревне знали как Николая Исаева, а в нашей деревне все Николаи - неисправимые пьяницы. Фамилию неверно записали в сельсовете: все братья - Филипповы, один я Исаев. Имя себе человек должен выбрать сам - как в Индии. Люди этого не понимают, спорят со мной, кое-кто и пальцем трет у виска. Всех не переубедишь…
Да, нелегко живется человеку, если он имеет нестандартное мышление, если у него свой, особый взгляд на жизнь. Особенно в сельской местности, где каждый человек на виду. Он когда-то служил на Тихоокеанском флоте, Альберт Филиппов, имел звание «мичман». Даже будучи на пенсии, он свято соблюдает традиции Военно-Морского Флота. День ВМФ 62-летний мичман проводит в гордом одиночестве: в изящной морской форме с обязательным кортиком на боку, флагом ВМФ, изготовленном по заказу мичмана сельскими мастерицами, и с песнями «Варяг» и «Прощайте, скалистые горы!» шествует по улицам, вызывая восхищение односельчан, особенно детворы, которая тут же присоединяется к процессии главного моряка деревни.
- Раньше моряки были дружнее, - с сожалением рассказывает мичман, - парад мы проводили вместе, с возрастом они обленились, некоторые открыто дружат с чаркой, им не до воинских празднеств. И мне маршировать по улицам Юманзар приходится одному.
Я с детства имел мечту: построить себе двухэтажный дом с сауной и бассейном, иметь пятерых детей, жить до 186 лет, - продолжает повествование Альберт Филиппов. – Дом построил, жена одного родила, больше не захотела, пришлось расстаться. А насчет продолжительности жизни… Время покажет!
Дом у Альберта Исаевича действительно двухэтажный, с сауной, камином, раньше и бассейн был, сейчас ванная комната, на втором этаже – бильярдная, тут же и спортзал с подвешенной грушей для бокса. Рядом с бильярдной - спальня хозяина, но вместо окон - небольшие отверстия в виде бойниц в старинных замках.
- Зачем там большие окна? – изумляется хозяин. – Туда я поднимаюсь только спать, и мне свет абсолютно не нужен. – Из окон, обращенных на север, поступает отрицательная энергия, ослабляющая мужское здоровье. Это мне надо?
Действительно, не надо. Он мечтает о женщине 30 – 35 лет, которая родила бы ему пятерых наследников, как и было задумано ещё в молодые годы. Разница в годах его не пугает: ежегодно он специально для сока выращивает на своем огороде до тонны моркови. Польза от этого сока для мужского здоровья огромная, считает мой собеседник. Ежедневно по утрам, после обязательного чтения молитвы, он делает себе массаж, затем – гимнастика, каратэ, бег на 5 – 6 км, зимой – бег на лыжах на 10 км. Мяса не ест, больше налегает на вегетарианскую пищу. Не пьет ни кофе, ни чай, а обходится травами. Считает, что кофе и чай - культурные наркотики, сужающие кровеносные сосуды. Поэтому бывший мичман Тихоокеанского флота всегда бодрый, подтянутый, он всегда готов к культурной встрече с особами противоположного пола, среди которых он обязательно найдет себе суженую.
У него и двери в доме не прямоугольной формы, верхняя часть закруглена в виде арки, и углы в комнатах округлены: «Круглое отражает положительную энергию, а угол, квадрат, прямоугольник - отрицательную. У меня и крыша дома не острая, а слегка покатая. Поэтому и характер всегда доброжелательный и покладистый. Посмотрите на крышу соседа через дорогу. Видите? Поэтому, пусть земля ему будет пухом, имел скверный характер, по всякому поводу ссорился с соседями.
Неоднозначно приняли читатели материал «Мичман Филиппов проводит парад». Кто-то предлагал Альберту «лечиться», все же большинство называли его добрым чудаком: «Можно ли судить человека только за то, что он видит мир в совершенно другом ракурсе? У него глаза не зашорены, как у большинства из нас».
Да, он нестандартный человек, Альберт Филиппов. Он видит мир не таким, как мы, тем и интересен. После этой публикации мы поняли, что читателям нужны не только привесы и литры, зимовка скота и летние пастбища, а и такие чудаковатые люди вроде Альберта Филиппова.
Тему для следующего материала мне также подсказали читатели: в деревне Бахтиарово Янтиковского района сельский почтальон усыновил сироту. Я сначала засомневался: возможно ли такое? Одинокий мужчина усыновил 4-летнего мальчика из детского дома… Неполная семья, хорошо, если женщина, тут можно понять. Когда поговорил с односельчанами Виталия Федорова, с его соседями, понял, что власти не ошиблись, дав ему разрешение на усыновление…
Виталий Васильевич рос в многодетной семье (братьев и сестер у него 10), с детства был приучен к труду. Может и носки связать, и животное врачевать. Этому делу он научился, будучи при колхозах заведующим фермой. Он и себе добротный кирпичный дом поставил, никого не нанимая на подмогу.
Вот и дом построен, ворота сияют свежевыкрашенной краской, везде уют, чистота, порядок. Надо бы хозяйку в дом привести. Какой уют без женщины в избе? Но не смог найти себе ту, единственную, которая подошла бы ему для совместной жизни. Вот и решил Виталий Васильевич усыновить ребенка.
И в родной деревне Бахтиарово, и в районе почтальон имел незапятнанную репутацию: человек уважаемый, в депутатах ходит, в неблаговидных делах замечен не был, имеет все условия для достойного воспитания маленького человека. И дали ему «добро» на усыновление.
Малышом оказался четырехлетний Саша, оба родителя погибли трагически, оставив полуторамесячного ребенка круглым сиротой. Семь лет назад встретились они в городе Шумерле, в интернате «Ёлочка». В течение целого месяца малыш привыкал к новой жизни.
Саша теперь учится в пятом классе, учителя им довольны: усердный, старательный, по всем предметам хорошие и отличные оценки. Воспитанием сына, кроме школьных учителей, активно занимается и отец. В хозяйстве полно живности: как без неё в деревне? После школы отец с сыном выходят на двор. Поработают вместе, а вечером вместе садятся за уроки. Сын учится у отца ведению хозяйства, трудолюбию, любви к животным. Это тоже немаловажно.
Сыну Виталий Васильевич на Новый год подарил компьютер. Он понимает, что без электронной техники в настоящее время нельзя. И себя не обидел сельский почтальон: приобрел за 14 тысяч рублей стиральную машину-автомат – нужная вещь в хозяйстве.
Виталий Федоров на весну запланировал строительство веранды. Старую разобрать, вместо неё сложить капитальную из строительных блоков. Сын, как настоящий мужчина, во всем поддерживает отца: «Сделаем, папа, и не только веранду сложим. Какие наши годы?»
Статья «Сельский почтальон и дом построил, и сироту усыновил» вызвала особый интерес у женской части читателей. Звонили автору, просили телефон Виталия, звонили и Виталию, предлагая встречи. Но он пока в раздумье. В таком деле торопиться нельзя.
По подсказке читателей был написан материал «На охоту - на пони» о бывшем главном ветеринарном враче района Николае Николаеве, большом любителе рысаков и пони (рысаков он продал, с кормами туго, зато пони - целый табун). Он, вступив в молодости в члены охотобщества, в своей жизни сделал всего-то два выстрела: первым убил утку, вторым – зайца-беляка. С тех пор всю жизнь кается за две загубленные невинные души. Но с наступлением охотничьего сезона непременно выезжает в охотничьи угодья, нет, не за трофеями, а чтобы послушать музыку гона. Под седлом - пони Беркут, а рядом - кобель Барон. Только за плечами нет ижевской двустволки: зачем?
Материал «На охоту - на пони» перепечатала республиканская газета «Советская Чувашия». К Николаю Николаеву приезжала из Москвы съемочная группа Первого канала. Был снят и показан сюжет об этом интересном человеке.
Еще одна встреча с примечательным человеком Земли чувашской.
- Я с детства жил с Богом в душе, - рассказывает 73-летний Аркадий Никонорович Иголкин из дер. Юманзвры. - Когда много лет назад Патриарх Алексий Второй приезжал в Чебоксары, сумел пробиться к нему и получить Благословение - я в хоре певчим был. «Старайся делать людям добро, - дал напутствие Патриарх, - молись за них, особенно за страждущих, и Господь отпустит все твои грехи». Сотворил надо мной крестное знамение, приложился я к его руке, и как будто крылья у меня выросли. «Господи! - думаю, - я же от Бога получил Благословение на добрые дела!»
В Канаше в то время мы новую церковь строили. Днем – на этой стройке, а вечером при лунном свете в деревне кладу из кирпича часовню. Спал всего 2 - 3 часа в сутки. К осени часовня уже была готова. Освятил её, и стал я молиться уже в своем храме.
Аркадий Никонорович не только строил, но и восстанавливал православные храмы: у себя в Чувашии, в городе Ульяновске, в селе Бортсурманы Пильнинского района Нижегородской области. Как-то опоздал он на последний автобус, идущий в Бортсурманы, а расстояние-то из Пильны немалое - 35 верст. До утра ждать не стал, вышел в поле и - побежал. На одном дыхании, ни разу не присев на отдых, добежал до села. Ребята уже отслужили вечернюю службу, спать ложатся, и тут на пороге Иголкин появляется... Ему в то время было за 60! Он и сейчас, в 73 года, в неделю три раза совершает обязательные пробежки в 20 - 25 километров. Зимой - на лыжах…
Забегая вперед, скажу, что Аркадий Иголкин построил еще одну кирпичную часовню - на сельском погосте. Без чьей-либо помощи - ни материальной, ни физической. Сам. Один.
Как писались эти статьи? На одном дыхании. И, подготовленные к печати, никогда не залеживались в долгом ящике главного редактора – сразу же шли на верстку. Во-первых, если при советской власти газету готовили отделы партийной жизни, промышленности и транспорта, писем и сельского хозяйства, теперь – два корреспондента. Во-вторых, читатели торопят: что интересного на сей раз предложит им редакция?
Как-то по электронке пришло сообщение из Союза журналистов России об объявлении конкурса на лучшее журналистское произведение 2013 года. Была не была – не боги горшки обжигают - решил ради интереса отослать на конкурс три материала: о семье Федоровых из Сив-Сирмы, о мичмане Филиппове из Юманзар и о сельском почтальоне Виталии Федорове из Янтиковского района. Каково же было мое удивление, когда из Москвы раздался телефонный звонок: «Ваши материалы прошли первый тур конкурса». Теперь от меня требовалось написать, как готовились эти материалы. То, что вы только что прочитали, и было отослано в редакцию журнала «Журналистика. Медиарынок» и опубликовано без единой правки в первом номере этого издания за 2014 год. А 28 февраля того же года в Москве, в Доме журналистов, состоялось чествование победителей конкурса.
Признание твоих трудов на высоком уровне не только вдохновляет, но и налагает еще большую ответственность на журналиста: он должен всего себя отдавать служению читателям, доносить до них на страницах газеты интересные события в хорошем изложении, рассказывать о людях труда, которые живут рядом с нами …
А сейчас вернемся к сегодняшним дням. Теперь редакцией второй год весьма успешно руководит новый главный - Людмила Шурекова, мой восьмой по счету редактор в газете «За коммунизм» и в её преемнике газете «Канаш». Надеюсь, к 90-летию родной газеты будет и продолжение этих воспоминаний.
Из бывших сотрудников, кого я отметил в сегодняшних заметках, кроме Валериана Прокопьева и Алексея Фадеева, Людмилы Трофимовой, Зои Игнатьевой и Миры Григорьевой никого уже нет в живых. А сколько их, безвестных, о которых мы ничего не знаем? Давайте же в день празднования 85-летия со дня выхода в свет первого номера нашей газеты вспомним всех, кто делал нашу газету за эти 85 долгих лет, начиная с редакторов и кончая машинистками и корректорами, но не дожил до этого славного юбилея, и поднимем бокалы…
Василий ЛАПИН,
ветеран печати,
лауреат премий Союза журналистов ЧР им. Семена Эльгера
и Союза журналистов РФ «За профессиональное мастерство»
[В1]екоторый