12 февраля 2016 г.
Мария даже в мыслях не предполагала, что найдет свое счастье с чужеземным человеком, да еще и иной веры. Фекла Ивановна, всегда спокойная и уравновешенная, не повысила голос на дочь, только заплакала: "Он же не нашей веры, сживетесь ли? Увезет к себе к узбекам, как там тебя примут, и примут ли?"
Она понимала беспокойство матери. Разве мало пар рушится, едва только обменявшись кольцами в знак любви и верности, нерушимости "брачных уз"? Да, Анвар - узбек по национальности, и вера у него другая, но он настоящий советский человек - надежный, преданный. И он воспитан в нормах морального кодекса строителя коммунизма, нравственными законами советского общества… И не рядовой он человек, а инженер из Ташкента, с высшим образованием.
Чувашку из деревни Яманово, с дипломом медсестры трудившуюся в одной из больниц Чебоксар, случайно увидел в кафе командированный на электроаппаратный завод узбек из Коканда и влюбился в неё без памяти. Надо же! С первого раза! Вслед за девушкой дошел до общежития, у вахтера выпытал имя и фамилию и зачастил на обед в то же кафе, куда приходила Маруся. Как-то раз, осмелившись, подсел к ней за стол. Так, за обедом и состоялось знакомство. Три года подряд приезжал черноглазый парень с азиатскими чертами лица в длительные командировки в Чебоксары, три года уговаривал девушку стать его женой. Она-то не против. Но что скажут её родители, дадут ли добро на брак с чужеземцем?
Родственники приняли её рассказ об их будущем зяте-узбеке с некоторым сомнением: у них ни в какие времена не было родственников из иноземцев, как с ним будут общаться? Придется ли он им ко двору, человек рос и воспитывался в другой вере, в других социальных условиях? У них свои традиции, своя культура… Все сомнения и колебания родителей и родственников развеяла сама же Маруся, пригласив Анвара в один из выходных дней к родственникам в деревню Яманово нашего района. За столом, собранным в честь будущего зятя, он признался, что не берет в рот ни капли спиртного: "Коран запрещает, у нас гостей угощают чаем". Слова Анвара всех привели в шоковое состояние: кто-то поперхнулся выпившим напитком, а кто-то застыл с поднесенной ко рту рюмкой: "Как, совсем? А как же праздники?" "На праздниках тоже чай…
Спокойный, рассудительный, доброжелательный, он всем пришелся по душе. И все сомнения насчет национальности и веры развеялись "как с белых яблонь дым": "Человек в доску свой, хотя и не выпивает…"
Затем и свадьбу здесь, в Яманово, сыграли, и младший брат Анвара из Ташкента прилетел молодоженов поздравить. Захмелевшие по случаю торжества сельчане пообещали и ему подыскать невесту из местных, но тот отказался: "Своя невеста ждет не дождется…"
После свадьбы сразу же поехали к нему в Узбекистан к его родителям - в город Коканд Ферганской области. Там свадьба продолжилась, только по узбекским традициям. Это было очень давно - аж в 1974 году, в эпоху победившего социализма, когда в Советском Союзе все люди жили в великой дружбе, никто и не помышлял, что так круто изменится жизнь.
Родители Анвара приняли православную невестку как свою родную дочь. Мария убедилась, что узбеки, как и чуваши - народ гостеприимный, хлебосольный. И язык у них во многом схожий с чувашским.
- Моя свекровь была очень мудрой женщиной, - вспоминает Мария Иргашева. - Она говорила: "Бог - един, а какой веры придерживается человек - неважно, лишь бы он человеком был". И свекор был таким же мудрым (пусть земля им будет пухом), занимал высокие должности в исполкоме Кокандского горсовета.
Узбекскую разговорную речь молодая женщина освоила за четыре месяца: прислушивалась к их разговорам за столом, на улице, запоминала чужие слова. В детском садике, куда она устроилась на работу, ни один ребенок не знал ни одного русского слова!
На новом месте Марии все было интересно, она сравнивала их традиции и нравы, праздники с нашими, православными…
21 марта, в день весеннего равноденствия, у мусульман начинается Навруз (у чувашей тоже когда-то был "Нурёс", сейчас обозначающий месяц февраль) то есть Новый год по солнечному календарю. Примерно за неделю до Навруза узбеки стараются привести в порядок дом, побелить и подремонтировать его. Обязательно стирается одежда. Сам праздник начинается затемно, когда, надев новые одежды, вся семья собирается за освещенным столом. Обязательно на столе должны быть семь продуктов, названия которых начинаются с арабской (и персидской) буквы "син". Готовится плов. Но главными на столе будут гуджа и сумаляк. Эти блюда готовятся раз в год и только на Навруз. Начинают их готовить с вечера. Все женщины в большой семье, а в городах - соседки, собираются у огромных котлов, по очереди беспрерывно помешивая в них, чтобы блюдо не пригорело... А сумаляк - это халва, приготовленная из проросшей пшеницы с небольшим добавлением муки и сахара. Утром каждая женщина отнесет домой свою долю от общего котла - до следующего Навруза.
На улицах выступают и профессиональные, и самодеятельные артисты. Звучат шутки, соревнуются острословы, выступают клоуны, звучат песни. А когда наступает вечер, на улицах зажигаются многочисленные костры и через них прыгают все желающие. До позднего вечера продолжается веселье и смех, а утром праздник продолжается в домашнем кругу.
- Что мне по душе у мусульман - это уважительное отношение к старшему поколению и женщинам. Я еще молодая была, только - только в Коканд приехала. Захожу в автобус, и мне 3 - 4 молодых человека место предлагают. Девочку в семье с малых лет готовят к замужней жизни, учат почитать родителей мужа. На праздники все облачаются в национальную одежду. У нас такое можно увидеть разве что на Акатуе, и то только на сцене.
Как бы ни были душевными люди, и жизнь прекрасна, в последние годы (прожили здесь 26 лет) я постоянно тосковала по родной Чувашии, жила одной мечтой - домой, домой… По утрам выходила во двор и глядела на облака, мне казалось, что наши, чувашские, не чета узбекским - и по форме пышнее, и рисунком четче, ярче. Когда весной грачи улетали на север, через них передавала привет родственникам в Чувашии. Когда осенью прилетали обратно, спрашивала: "Ну как, принесли мне на крыльях привет с Родины?" И жизнь к тому времени стала меняться к худшему: зарплату престали платить, и работы достойной не было, - рассказывает женщина.
В 2000 году семья Иргашевых переехала в Чувашию. "Когда ж постранствуешь, воротишься домой, и дым Отечества нам сладок и приятен". Немного пожив в деревне Яманово, купили кирпичный дом в соседнем селе Тобурданово.
Анвар Садыкович как специалист с высшим образованием, имеющий огромный практический опыт, до выхода на пенсию трудился на Канашском элеваторе в должности главного энергетика, на работу ездил из Тобурданово на рейсовом автобусе. Надо честно признаться, что Анвар так и не овладел чувашской разговорной речью, хотя язык понимает прекрасно.
У Иргашевых трое замечательных сыновей. Талат и Малик живут в Москве. У Малика две дочери: Алина и Софи. А Талат пока ходит в холостяках. Сухроб, с малых лет говорящий по- чувашски, женился на чувашке из деревни Мокры нашего района. Они в Чебоксарах имеют свой небольшой бизнес. У молодой семьи месяц назад родился первенец Тимур.
Дети часто бывают у родителей, Анвар и Мария тоже не редкие гости в Москве. А жена Малика Настя летние месяцы с детьми проводит в Тобурданово. Она справедливо считает, что душная и перенасыщенная смогом столица не место для неокрепшего детского организма.
Несколько лет назад Иргашевы держали пару коров, десяток овец, разную домашнюю птицу. Хозяйка в последнее время порой чувствует себя неважно, и коров пришлось продать. Чтобы в доме всегда было свежее молоко, купили козу Катю, которая ежегодно приносит двоих, а то и троих козлят.
Мария Константиновна очень соскучилась по узбекским родственникам, не прочь бы съездить к ним в гости. Временами они созваниваются, справляются о здоровье, интересуются новостями. 21 марта, в Навруз, она обязательно позвонит им, поздравит с праздником и со слезами на глазах признается, что очень тоскует…
Василий ЛАПИН.