13 мая 2011 г.
Рассказ-быль
Вячеслав КАЛИНКИН
Памяти выпускников 10-го класса, окончивших в 1941 году Канашскую среднюю школу № 13 Казанской ж.д.
- Взвод! - губы его плотно сомкнулись.
Скорее всего, команды "равняйсь!", "смирно!" не последуют. Без проволочек поставит сейчас "задачу сегодняшнего дня" и "шагом марш!"
Но пауза затянулась. Взводный, слегка вздернув голову, стал разглядывать нас, проходя по рядам, словно кого-то выискивая: то ли провинившегося, то ли отличившегося. Стоял он под кроной кряжистого дуба, такой статный, высокий. Выше его был только старший сержант Бацашвили, его помощник, он же и комсорг взвода. Привлекала внимание и новенькая фуражка взводного, искорками играла на ней красная звездочка, блестел черненький козырек. На погонах же только по одной маленькой звездочке. Озорно подумалось: пусть по одной, но побольше да между двумя просветами, как у нашего командира полка. А то как получается: начнешь чеканить да под козырек "товарищ гвардии…и тут это слово несолидное. Шило какое-то… Зато фамилия гвардии младшего лейтенанта - ищи, не найдешь - Семиразум.
Сережка Ветлугин, по прозвищу "Книгочей" (не только потому, что на политзанятиях не расставался с "Кратким курсом истории ВКП (б)"), заверял, что такой фамилии и у Гоголя не найти.
- Да ни, яка там ридка, - нажимая на хохлацкий акцент, возражал взводный, - у нас в Приднепровье Семиразумов, як тех кавунов на бахчах. - И, глядя поверх наших голов, вздыхал, что мы понимаем так: далек тот край…И не только…
А когда мы единым дыхом подхватывали: "Украина золотая, Белоруссия родная, наше счастье молодое мы стальными штыками оградим", он приближался к строю, взмахивая по-дирижерски то одной, то другой рукой, а то и обеими сразу.
… Песни, "Краткий курс" остались там, за марш-броском, где не было и не может быть ни обстрелов, ни даже завывающего гуда.
Сегодняшнее утро, как и вчерашнее, началось с упреков "полномочного дневального", который, послушать его, один мужественно принимал на себя артобстрел. То и дело рот раскрывал, чтобы крикнуть: по щелям! Ему:
- А чего не кричал?
- Дык, обстрел кончился.
- А наши?
-Сорокопятка позади пальнула разок-другой…Не слышали что ли?
Книгочей Сережа:
- Плащ-палатки хорошо натянули, и не слышно, и не видно.
- Разок-другой, это что… Маловато…
- Не бойся - ударим… Всё там пока.
- Где?
- Под Курском. "Где?" Знать надо…
… Подал команду взводный, и "равняйсь!", и "смирно!" "Р" так раскатал, будто завести решил не только нас, но и кусты вокруг, и ветки дуба. Заговорил, вопреки ожиданию, доверительно:
- Могу сообщить: в нашей полковой роте автоматчиков теперь не два взвода, а один - наш. Второй передан в батальон… Что ещё - "в какой?" Тебе не все равно? А что это значит? Это значит, что теперь мы не взвод, а рота. Сегодня (хихикнул в кулак) идем помогать саперам достраивать КП полка. Пойдем напрямик.
Кто-то сострил:
- С песнями?
Гвардии младший лейтенант, угадав остряка, резанул:
- Дурак ты, Маслов, хоть и младший сержант.
За "дурака" вступился Книгочей:
- А что такого. Пусть слышит: в последний бой бомбить Берлин летит стальная эскадрилья.
Подбородок взводного опять пошел на взлет.
- Молодец, гвардии рядовой! (Спохватившись) р-разговорчики! Внимание. Взвод! Напра-во, раз-два. Справа по отделениям, шагом арш! Бацашвили - направляющим.
Тонкий голосок, совсем неузнаваемый:
- Соловей, соловей…
Никто не поддержал.
На строительстве и без нас справлялись хорошо. Укладывали накаты. Распоряжался всем низкорослый капитан в синих потертых галифе. Увидев приближающихся автоматчиков, едва ли не развернутым фронтом, он кулаком сдвинул каску на затылок и резким взмахом руки остановил нас. Вторым взмахом заставил приземлиться. Подскочившему Семиразуму, очевидно, сделал замечание, на что тот козырнул второй раз, но уже не совсем охотно. Козырнувши в третий раз, что означало "всё понял", взводный направился к нам.
Не останавливаясь, сказал:
- Закончат укладывать накаты - будем засыпать. Бацашвили, смотри тут…
Я сейчас…
(Продолжение следует).