08 мая 2009 г.
Окончание. Начало в №56).
И только теперь я понял: невероятно, но мы за каких-то четверо суток проехали 9 тысяч километров!
Завороженный мыслями и чувствами радости, ступив после многих лет на землю родного Приморья, я невольно вспомнил свои детские и юношеские годы, предшествовавшие началу страшного лихолетья. Не забыть до конца дней, когда я, безмерно счастливый юноша-комсомолец, облачившись в красноармейскую форму и приняв военную присягу, стал воином Красной Армии.
Строиться! - вдруг прозвучала команда.
Со стороны военного городка, где помещалась комендатура, к нашему строю шла группа офицеров, среди которых был и начальник нашего эшелона.
Полковник, видать, главный, поздоровался с нами и, обойдя наш строй с конца в конец, произнес:
- А мы, ребятки, давно уже вас ждем. Время, понимаете, торопит. Сейчас пойдете в баню, помоетесь, отдохнете. А затем, что очень важно, осмотрите боевую технику и приведите ее в порядок, чтобы она вас, не дай Бог, не подвела в боевой обстановке. Знаю, что боевые машины новые, с завода. Но чем черт не шутит!
Готовясь к боевым действиям, мы с гордостью осознавали всю мощь Красной Армии, способную сокрушить любого агрессора. Переход границы, как и концентрация живой силы и техники, осуществлялся скрытно, благодаря четкой отработке взаимодействия всех родов войск. Внезапным вторжением противник был блокирован со всех сторон. Даже со стороны Большого Хингана, считавшегося неприступным для танковых соединений.
В зону оперативных военных действий наши войска двинулись одновременно из Читы, Благовещенска, Спасска, Манзовки, Гродеково, Краскино. Ультиматум Верховного Командования Красной Армии с требованием капитулировать, предъявленный милитаристской Японии, 8 августа 1945 года был отвергнут ее императором.
А тем временем мы уже три дня ждали своей участи. На станции Раздольное к тому времени скопилось много железнодорожных составов с грозной боевой техникой и живой силой.
В 24 часа наш эшелон взял курс на Краскино, являвшимся исходным рубежом для перехода государственной границы. Туда прибыли утром. Там пришлось задержаться без малого сутки, поскольку только разгрузка «товарняка» в 120 тяжелых грузоподъемных платформ требовала немало усилий. К тому же еще надо было формировать подразделения, распределять командный состав в отношении вновь сформированных воинских ударных частей с приданной самоходной артиллерией.
На вторые сутки все было готово для начала военных действий. Погода была пасмурной, туманной, что было нам на руку.
Преодолев труднопроходимую и гористую, местами заболоченную местность, наши войска, форсированным маршем преодолев расстояние в 20-25 км, достигли пограничного пункта Подгорная. Здесь дальнейшее продвижение преграждала река. По ту сторону уже была чужая территория.
Имевшийся деревянный мост вызывал сомнение: выдержит ли нашу тяжеловесную бронетехнику? «Рискнем!»- произнес генерал, руководивший переправой. Получив приказ, командир танковой бригады Т-34 мигом скрылся в башне 40-тонной машины. Взревев двигателем, танк медленно пополз к незнакомой преграде, тающей в себе смертельную опасность. Но все обошлось: Т-34 благополучно переправился на противоположную сторону. Путь открыт! Армада бронетехники в количестве не менее 200 танков и самоходных артустановок тоже оказалась на территории противника. И почти без сопротивления, если не считать отдельных стычек с отдельными танковыми аръергардами, продвигалась вглубь Северной Кореи.
Но тем не менее японская военщина, полагаясь на «несокрушимую» военную мощь фанатичной миллионной квантунской армии смертников, надеялась на победный исход войны. Японским воинам запрещалось сдаваться в плен, им внушались мысли, что русские истощились в войне с Германией, мол, у них и танки как игрушки. Что ж, в конце концов японцы воочию увидели, какие у нас танки и орудия, с помощью которых мы принудили капитулировать вслед за Германией и милитаристскую Японию.